Каждый наш храм по-своему великолепен

Интервью с благочинным Москворецкого округа Протоиереем Сергием Селезневым, настоятелем храма Михаила Архангела в Овчинниках

Найти храм Михаила Архангела, где была назначена встреча с о. Сергием, оказалось не так просто. Церковь полностью прикрывает со всех сторон огромное, изгибающееся подковой, высокое административное здание. И только войдя через арку во внутренний двор, можно увидеть небольшой белоснежный древний храм, увенчанный двумя золотыми куполами. Батюшка признался, что и сам он, когда ровно 30 лет назад, в 1993 году, пришел сюда впервые, не сразу отыскал вверенный ему храм и часа два ходил по Овчинниковской набережной и ее окрестностям.

- Указ о назначении в этот храм я получил, а адреса мне не дали. Да и навигаторов тогда не было. Спрашиваю милиционера, местных жителей – никто не знает! Каким-то наитием вошел в арку огромного дома, закрывающего со всех сторон эту церковь, и, наконец, увидел ее. Но войти в храм поначалу не удалось, он был закрыт на замок. Внутри находился архив Государственного комитета по внешним экономическим связям, именно этот комитет занимал огромное здание на набережной.

- О. Сергий, расскажите немного об истории храма Михаила Архангела.

- Он один из самых древних в Замоскворечье, первое упоминание относится к 1551 году, каменный храм построен в середине XVII века. Известно и имя храмоздателя - Симеон Потапов. Архитектура церкви очень интересная. Присмотритесь, напоминает Грановитую палату в Кремле – столп, держащий своды. В иконостасе были иконы XVII века - Богоматерь Владимирская с Голгофским Крестом на обороте, написанная Симеоном Ушаковым, и "Собор Всех Святых" работы царских изографов. Эти иконы сейчас в Третьяковской галерее.

После революции от прежнего великолепия мало что осталось. Сначала, когда храм закрыли, здесь было общежитие. Однажды к нам пришел пожилой человек, который жил в нем когда-то, и рассказал, как уничтожали тогда фрески - комендант просто давал указания жильцам, сколько квадратов росписей надо срубить.

- С чего начали возрождение храма?

- С молитвы. Молебны начали служить прямо на улице, у алтаря, после крестным ходом обходили храм. Помню, после второго молебна пошли крестным ходом вокруг храма - и тут уперлись в преграду - ворота поставили и заварили арматурой, не пройти. Мы все это воспринимали с улыбкой: пусть тешатся, против Промысла Божия ничего не сделаешь.

Очень помогли слова моего духовника архимандрита Кирилла (Павлова). Он сказал: "Не унывай! Стучи и отверзется". Со временем все устраивалось. В притворе молебны стали служить. И люди из той же организации, представители которой говорили "ни за что и никогда", уже по-другому нас встречали.

Когда я вошел в храм впервые, увидел такую картину: четыре этажа стеллажей с бумагами, окна заложены кирпичом, в алтаре пробит запасной выход.

Прежде всего, необходимо было освободить храм от архива, который здесь хранился. Нам говорили, что это долго: "Здесь такие дела хранятся, здесь все так важно, это лет пять вывозить надо". Спрашиваю: "Что мешает побыстрей?" "У нас нет возможностей…", - говорят.

Но мы с Божией помощью нашли возможности и на вывоз. В марте 97-го все вывезли, весь архив, и получили ключи от храма. Но что из себя представлял храм! На полу битый кирпич, арматура. Когда я пришел служить благодарственный молебен, то не мог найти места, где встать. Отслужили, присел, говорю прихожанам: "Что делать-то будем?" Непочатый край работы…

Расклеили по району объявления: восстанавливаем храм, просьба помочь. И люди откликнулись! Ребята кувалдой разбивали перегородки, а бабушки кирпичи на лету подхватывали и выносили. "Ну вот, храм расчистили, - думаю. - Теперь надо ремонт делать. А на какие средства?"

Один добрый человек передал нам список людей, к кому можно обратиться за помощью. Смотрю, а там, в основном, олигархи… Из этого списка я обратился только к одному человеку, офис его здесь неподалеку располагался, на Пятницкой.

- Можно в связи с этим вопрос: позволительно ли брать на возрождение храма нехорошие, нечистые деньги?

- Нет, я бы не стал брать.

Так вот, прихожу в офис к этому бизнесмену, не буду называть его имя. Объясняю: надо храм возрождать. Он говорит: "Знаю этот храм, из окна рабочего кабинета его видел, соберем совет, решим". Совет высказывает сомнения, он всех выслушал, потом говорит: "Выдаем те средства, которые просят - храм должен быть храмом!".

Средств, несмотря на то, что сумма была внушительная, хватило только на закупку материалов. Но нашлись благотворители и далее.

Первую службу уже на Пасху 1998 года смогли провести. В Страстную седмицу каждый день до часу ночи работали. Все успели к службе. Храм побелили, иконостас временный фанерный поставили. Господь все управил!

- О. Сергий, храм у вас хорошо расписан. Канонично, благородно, сдержано…

- Надо сказать, мы долго не решались на роспись. Храм маленький, яркие сочные росписи как-то прижимают. Но нашлись люди – сделали так, как надо. Храм еще не был до конца расписан, как в 2006 году – звонок: Святейший Патриарх Алексий готов его освятить. И после Великого освящения храма как будто второе дыхание открылось. Сразу и роспись завершили, и приход начал действовать.

Вот уже 25 лет прошло, как в храме начались регулярные богослужения, и мы благодарим Бога за эту милость. То, что этот храм при такой застройке уцелел – чудо, которое мы свидетельствуем.

- О. Сергий, с какими чувствами вы восприняли назначение благочинным?

- Это было для меня совершенно неожиданно. Очень удивился, когда мне позвонили и спросили, знаю ли я об Указе. Принял это как волю Божию, значит, надо потрудиться. Очень мне помог и до сих пор помогает о. Николай Кречетов, который исполнял послушание благочинного. И другие уважаемые священнослужители, которые никогда не откажут в совете.

- Если рассуждать просто, исходя из значения слова, благочинный – это человек, который "чинит" (причиняет) благо. Что главное в работе благочинного, на ваш взгляд?

- Коротко, смысл этого труда - быть слугой для всех, для всех приходов. А официально, есть постановление Священного Синода о благочинных округах и о роли благочинного.

- Сколько храмов находится в вашем ведении?

- Москворецкое благочиние объединяет церкви двух районов – Замоскворечье и Якиманка. Храмов всего 27, и только в одном из них до сих пор не возобновлены богослужения. Это церковь иконы Божией Матери "Всех скорбящих Радость" на Б. Серпуховской, при благотворительных учреждениях и общежитии имени братьев Ляпиных. Там непростая ситуация. В 1923 году храм был закрыт, после чего передан в пользование заводу "Радио-машина" и парфюмерной фабрике "Новая Заря" под устройство клуба. В 1990-е годы храмовое здание приватизировали, и никакого решения по нему пока нет.

- В этом году выходит 100 лет, как Скорбященский храм закрыт. Печальный юбилей…. Значит, никаких перспектив нет?

- Все у Бога возможно. Знаете, когда я, назначенный в 93-м году в этот храм, пришел на место своего служения, мне сказали: "Вы сюда никогда не войдете. Только через мой труп". А я говорю: "Не разбрасывайтесь словами, так нельзя говорить. Храм создавался храмом, а не архивом".

Поэтому нельзя говорить "никогда". У Бога все возможно.

- Вы в каждом храме благочиния успели побывать?

- Да, конечно. Служил везде - и на праздниках, и в будни, кроме "Всех скорбящих" на Большой Серпуховской.

- Каждый храм в Замоскворечье - это объект культурного наследия. Государство помогает в их реставрации?

- Да, храмы могут представить на рассмотрение проект реставрации. Яркий пример - превосходная реставрация храма священномученика Климента, папы Римского при финансовой поддержке правительства Москвы.

- Ваше благочиние находится в самом сердце столицы. Как это ощущается?

- Вообще в Центральном викариатстве 6 благочиний, включая наше. Особенности? Мало жителей осталось в центре города. На службах в будни свободно. Переполнены церкви на окраинах Москвы, именно там, кстати, реализуется программа строительства 200 храмов. У нас храмов на количество жителей пока достаточно.

Много людей приезжает в храмы благочиния именно с окраин. В наш, например, храм в воскресные и праздничные дни собираются те, кто прилагал свои силы в его возрождении, из Кунцева, Ясенева, Медведкова...

И сотрудники многочисленных офисов приходят заказать нужные требы. Храмы привлекают, конечно, туристов, гостей столицы. Но последнее к нашему храму не относится: случайный турист его не найдет. Только иногда экскурсионные группы заходят.

- Часто люди идут не в тот храм, который ближе, а в тот, где служит их духовник.

- Да, конечно. Вокруг мудрых батюшек прихожане собираются. В Замоскворечье таких много. Среди них, например, протоиерей Николай Кречетов, настоятель храма Спаса Преображения на Болвановке, протоиерей Владимир Воробьев, настоятель храма святителя Николая в Кузнецах, возглавляющий Свято-Тихоновский университет, протоиерей Николай Лищенюк, настоятель храма иконы Божией Матери "Всех скорбящих Радость" на Ордынке. В каждом храме есть священники, вокруг которых собирается народ. И, слава Богу, что это так! К пустому колодцу люди за водой не идут.

- В Замоскворечье в годы советской власти уничтожено много храмов. Возникают инициативы как-то отметить их места?

- Да. Тут мы не говорим о воссоздании храмов. Места их размещения давно застроены. Не везде можно поставить и мемориальную часовню в память. Один из вариантов, который предусмотрен московским законодательством, - мемориальная доска на стене здания.

- Назовёте самый красивый храм в благочинии?

- Каждый по-своему великолепен! И все разные! Есть такие, как наш – небольшие, уютные. Храм священномученика Климента совсем другой – жемчужина барокко, доминанта Замоскворечья. Или святителя Николая в Толмачах – храм-музей. Каждый имеет свою историю, и по-своему прекрасен. В каждом храме особая атмосфера.

- О. Сергий, что бы вы пожелали жителям Замоскворечья?

- Укрепления веры, прежде всего! Мы знаем из истории, что вера людей поднимает, вера людей сохраняет, вера направляет. Этого бы я и пожелал жителям Замоскворечья – быть с твердой верой.

Беседовала Галина Семенова